Что за однообразный похоронный юмор? Какие угрюмые шутники заманивают гостей таким образом? Страшилки такого уровня привлекают только детей лет семи – двенадцати… Впрочем, вот, кажется, кое-что повеселее – объявляется грандиозный бал-маскарад… который состоится 12 августа 1884 года. Приглашаются леди и джентльмены, граждане Вирджиния-сити.

Вирджиния-сити? Да, пожалуй новостей об этом городе в текущей прессе искать не приходится. А лет сто сорок – сто пятьдесят назад американцы жадно ловили сообщения о нем. Здесь выходила и собственная газета, о чем свидетельствует мемориальная доска на одном из осевших от времени (и тщательно поддерживаемых в таком состоянии) домов: «Марк Твен, чьи книги прославили Дальний Запад, начал здесь свою карьеру редактором газеты «Территориел энтерпрайз» в 1862 году».

Могущественною рукою истории остановлено здесь мгновенье, и Вирджиния-сити превращен в музей, город, законсервированный в эпохе покорения Дальнего Запада. В те далекие годы Дальний, или Дикий Запад переживал свои золотые деньки – те самые, на которые Голливуд истратит впоследствии сотни километров кинопленки…

В 1848 году официальным договором Соединенные Штаты закрепили присоединение огромных территорий, принадлежавших до этого Мексике. В том же году бедный скотовод по фамилии Маршалл нашел у подножья Сьерра-Невады золотой самородок.

И началось!… Не прошло и нескольких месяцев, как пыльные дороги Сакраменто и Санта-Фе оказались запружены фургонами, а холмы и предгорья Сьерра-Невады и ущелья Колорадо, как оспою, испещрены дырами. Началась золотая лихорадка. За несколько недель на пустом месте возникали целые города с красноречивыми названиями – Голденсвилл (Золотой город), Силверхилл (серебряный холм), Томбстоун (Могильный камень). На окраинах городов с утра до вечера гремели взрывы – это динамит вздымал на воздух скалистый грунт Сьерра-Невады. Вечером выстрелы гремели уже в городе – это не поделившие добычу конкуренты сводили счеты, чаще всего – в салунах с теми самыми завлекательными вывесками.

«Сакраменто – край богатый, золото гребут лопатой», - пели герои книг Джека Лондона. Город лопался от богатства, но нравы жителей Запада оставляли желать лучшего. Нувориши заказывали себе сапожные подковки, дверные ручки и колодезные цепи из чистого золота, подумывали, не вымостить ли золотыми слитками главную улицу Вирджиния-сити к приезду президента Гранта – дескать, «знай наших!». В рекордные сроки возводилось здание «оперы» – в котором, кроме канкана, собственно, и показывать-то было нечего…

Марк Твен призывал сограждан: «Постараемся прожить жизнь так, чтобы даже могильщик плакал на наших похоронах». Но у могильщиков этих городов-безумцев не было времени плакать над своими клиентами: число усопших во много раз превышало пропускную способность кладбищ, которые росли еще быстрее, чем города.

В музеях благоговейно хранятся сейчас кирки и лопаты старателей, становившихся порою миллионерами за неделю, а также седла и револьверы тех, кто опоздал к дележке участков и охотился за золотоискателями. Вот оно, седло того самого Билли Кида из Нью-Мексико, самолично застрелившего двадцать одного человека – пока его самого не превратил в дуршлаг храбрый и расторопный шериф Вирджиния-сити…

…Национальная дорога № 40 – так прозаически именуется ныне путь на Сакраменто. Ехать по нему можно не только в автомобиле, но и в дилижансе, точь-в-точь похожем на тогдашние. Живописные лужайки в окрестностях города так и манят на пикник – но гид советует ознакомиться с текстом на дощечке, прибитой к колышку – и проехать еще немного. Да, действительно: «Здесь сошлись соперники. Их похоронили прямо на месте. Пожалуйста, не топчите их. Подумайте о душе».

Что осталось от рядовых героев той золотой эры? Лишь имена на кладбищах или придорожных могилах, да краткое резюме их недлинной, но бурной жизни:

«Здесь покоится Джо, гроза Дальнего Запада, промедливший всего один раз в своей жизни».